Обряд Тризна

Тема: Обряд Тризна Пт Дек 30, 2022 8:43 am

Обряд Тризна – так назывался общий обряд в честь умерших предков. Творился он первого сухиня, обязательно первого марта, в час рассвета, чаще всего на высоких курганах, которые насыпались на месте захоронения предков. Этот день носил название Навий день и был посвящен Маре.

Для чего и как совершали обряд Тризны

Так же, тризну могли сотворять по умершим и на другие дни в течение года, в зависимости от надобности. Считалось, что если в роду произошли какие-либо несчастья, погиб ребенок до 3-ехлетнего возраста, были люди, покончившие жизнь самоубийством, то это возмущает род и приводит к нарушению энергетического потока, который идет от рода к ныне живущим потомкам.

Чтобы замириться с этими душами, так же проводился обряд Тризны. Тризна является не только пиром в честь ушедших предков, но и целым ритуалом. Со временем славянскую Тризну изменили в поминки и усекли до состояния праздничного поминального стола.
Приносилась кутья — это особая каша, приготовленная из пшеницы, а не из риса, как у византийцев, с сушеными яблоками, изюмом, клюквой и тыквой, позже её заменила курага с мёдом. Пекли блины, как символ солнца, которое единит все три мира: Навный, Явный, Правный.

Готовили кисель, чаще всего это был гороховый, либо ягодный. Затем, если тризна совершалась дома, то соответственно дома стол застилался скатертью, либо чисто белой, либо с вышивкой белым по белому, либо черным по белому, как у карпатских славян, это цвета именно Того мира, Того света.

За окно вывешивался рушник, при том во многих родах, если позволяла в особенности погода, один конец рушника оставался на подоконнике, а второй висел через окно на улицу, это была дорога в честь предков. Дома зажигалось четное количество свечей на столе. Если на капище, на кургане производился обряд, то зажигался огонь, либо люди в некоторых случая туда уже шли с зажженными свечами или лампадами.

Еда погребальная возлагалась на стол или же на специально разосланную на красной горке скатерть. Первыми в круг становились женщины и девушки, если дома, то они вставали в ближайший круг к столу, либо если все уже сели за стол, то они первыми начинали причитать.
Причеты по покойному, это не истерический припадок, это не завывание, как в более поздних традициях. Они могли сопровождаться всхлипываниями, повременными стонами, но это песнь потери и лишения, которое автор сам потерпевший или перенесший, в которых излагал свою, с одной стороны печаль, тоску по умершему человеку, ушедшему, не важно, как давно из рода, потому что эти причеты лишения могли происходить на каждых тризнах, спустя 10 и 20 лет после того, как ушел человек.

Если вершился большой обряд тризны, то в этой песне поминались по именам все умершие в роду. Так же в этих причетах помимо изливания горя по потерянным когда-то родственникам, человек произносил слова благодарности за то, что эти люди отдали свою силу в род и дали возможность последующему поколению учится на их жизни, какая бы короткая она не была.

Женщины и девушки, как проводницы потока родовой силы, в больших обрядах распускали волосы, усиливая родовой поток для всех собравшихся. Затем включались и остальные люди, они могли подпевать, могли тихонько подплакивать, произносить слова благодарности, когда их произносили другие. Таким образом настраиваться на родовой поток. Примером такого плача является плач дочери по отцу, или плач старухи по старику.

Причеты по покойному

На могильник, во-первых, приносили требы предкам. Это были лепешки, испеченные с травами, которые помогали устанавливать связь с миром предков. В каких-то родах таким считался папоротник, его добавляли в засоленном или маринованном виде в тесто самой лепешки. Где-то таким считался лук, потому что по-славянски лук — это борей (арии это Гиперборея — страна за северным ветром). Где-то добавляли боярышник, где-то калину, потому что калина тоже дерево умерших.

Затем приносили, пекли печенья в виде птичек (птицы — символ души). В виде лесенок, это тоже символ дороги в другой мир, приносили пироги. Традиционными считались пироги с горохом. Варили крашеные яйца, при том, это были яйца писанки, расписанные специальными рисунками. Все писанки в честь умерших предков рисовались сине-голубой краской.
Исторические плачи: Плач дочери по отцу

«С восточной со сторонушки, подымались да ветры буйные, с громами да с гремучими, с молениями да с опалючими, пала, пала с небеси звезда, все по батюшкину на могилушку. Расшибика ты громова стрела, ещё матушку да Мать сыру Землю, развались ка ты Мать-Земля, что на 4 стороны. Скройся да гробовая доска, распахнитесь да белы саваны. Отвалитеся да ручки белые от ретива от сердечушка, разожмитеся да уста сахарные, обернись ка ся да мой родимый батюшка, перелетным ты да ясным соколом. Ты слетайка ся да на сине море, на сине море, да Хвалынское, ты обмойка, родной мой батюшка со бело лица ржавчину, пролети ка ты, мой батюшка на свет эт, на высок терем. Все подкутися, да под окошечко. Ты послушай ка, родимый батюшка горе-горькие наших песенок. Плачь старухи по старику, плач дочери родимой по тебе. Благослови ка ты меня батюшка да на житье та на сторонешно, да на замужество то великое, да на жизнь, да на хотение, по светлому твоему благословению, да по светлой твоей повести.»

Плач старухи по старику

«На кого милый мой обнадеялся? И на кого ты ополошился? Оставляешь ты меня, горе-горькую без теплого своего гнездышка. Не от кого-то, горе-горькой нету мне слова ласкового, нет мне слова приветлива, нет у меня, горе-горькие не роду-то не племени, не поилица мне, ни кормилица. Остаюсь то я, горе-горькое старым то я, старейшинька, одна да оденешенька. Работать мне, изнеможения нет. Нет у меня роду-племени, не с кем мне дума думати, не с кем мне слова молвити. Нет у меня милого ладушки. Ой ка ты, ты мой старик, да старый, ты меня звездой опоясшучий, ты меня покровом да покой благословением дай. В детях и внуках наших радуйся. Тебя-то вспоминати, свою долюшку проживати. Свет звезды твоей в небе увидати.»

После того, как произносились плачи и благодарности по умершему человеку, обращались к Велесу с просьбой принять данную душу в Ином мире, проводить их в свет Ирийских, даровать им покой и различные тексты, которые символизировали обращение к Богу проводнику, коим Велес и является.
Иногда здесь были тексты обращения к Маре, с просьбой отпустить боль этих людей и дать им успокоение их душе, в особенности это касалось тех душ, которые ушли по боли с этого мира, то есть самоубийцы, или же те, которые были убиенные, тогда к Маре тоже обращались с просьбой освободить их от боли.

Обращение к Велесу

«Помяни Велесе на лугах своих предка моего честнородича (называлось кто). И пусть от стара да от млада, от всякого поколения, Род мой примет его. Проводи его Велесе, во свет Ирийский, да сотвори ему вечную память. Помяни его, во век ушедшего и всех сродников во плоти, во век ушедших и во век почивших и дари им благость Ирийский, сотвори им вечную память. Гой!»

После этого человек так же отведывал яства Тризны, которые принес, разделял трапезу с умершими. Часто, когда хотели у предков спросить свою судьбу, оставляли какую-либо личную вещь на красных горках, либо на столе до утра при зажженной свече, если обряд творился дома.

Допустим воины клали ложку выемкой вниз на горшок или же на миску с личной едой, если на утро находили ложку так же не тронутой, значит в ближайших сражениях с ними ничего не случится. Если находили ложку упавшей, перевернутой чашечкой вверх, надо опасаться ранений, либо смерти, в общем беречь себя особо. То есть, предки предупреждали.

Девушки оставляли гребни, если хотели у предка умершего отца спросить, каков жених будет. Богат ли, беден, да на какой сторонушке, ну и так далее. Здесь уже шли различные мелкие обряды. Затем обязательно тризна по всем умершим предкам с изготовлением куклы Крестец, была на Троицу, это славянский праздник, праздновался он 7 июня.

Завершался обряд Тризны после яств словами благодарности предкам, а закрывался обычно на утро. Рушник оставлялся вывешенным на улицу до утра, свеча не гасилась. Но если это был большой обряд, на капище или же на могильнике, то слова благодарности, прощания, приходили говорить ещё и на утро.

Арина Никитина.