Пророчества

Тема: Пророчества Ср Июл 11, 2018 1:45 pm

Возвращаясь к теме распространенных у кельтов жертвоприношений, необходимо сказать и о другой важной стороне этого ритуала. Например, Страбон в IV книге "Географии" писал: "Римляне проложили конец их (кельтов. - Прим. ред.) жестоким обрядам, и также борются они с жертвоприношениями и пророчествами, столь мало похожими на наши. Так, человека, предназначенного в дар богам, ударяют в спину боевым кинжалом и затем, согласно характеру конвульсий умирающего, предсказывают будущее Все это совершается всегда при участии и по воле их друидов".

В этом ритуальном убийстве с последующим прорицанием будущего также прослеживается стремление обеспечить непрерывность движения времени. Предвидение будущего требовало жертвы, и ею иногда становился человек, чаще - ритуальное животное, приобщение к плоти которого было необходимо для получения скрытой во времени истины. Так, в средневековых ирландских текстах описан обычай, согласно которому друид жевал сырое мясо свиньи или сидел на свежесодранной шкуре быка. Совершив этот обряд символического приобщения к божеству, воплощаемому в священном животном, он впадал в сон или в особое экстатическое состояние, во время которого на него нисходило божественное откровение.

Этой особой техникой пророчества, или предвидения, владели лишь избранные группы "посвященных". Об этом известно их островных источников (в основном - ирландских), например, из сборника толкований, который был известен под названием Глоссарий Кормака" (X в.). Составитель "Глоссария" так описывал обряд "имбас форосны" ("освящающее знание"), после исполнения которого поэту-филиду открывалось будущее: "Филид жует кусочек сырого мяса свиньи, собаки или кошки, а затем вынимает его изо рта и кладет на плоский камень возле двери. Он приносит его в жертву богам, которым он служит. После этого он начинает взывать к ним. Потом он уходит и возвращается на следующий день. Если он видит, что мясо исчезло, он ложится, сжимая лицо между ладонями. Так он засыпает, и необходимо следить при этом, чтобы сон его не был ничем потревожен, ибо в этом сне ему откроется будущее".

Необходимость подобного "профессионально-экстатического" вдохновения для предречения будущего отмечается и в ирландском эпосе. Так в начале саги "Похищение быка из Куальнге" королева Коннахта Медб встречает пророчицу Федельм и, только убедившись, что у нее в данную минуту есть "имбас форосны", т.е. состояние, необходимое для прорицания, обращается к Федельм с просьбой предсказать итог военного похода против Улада. Присущая кельтам вера в силу и незыблемость пророчества, изрекаемого друидом или особым "прорицателем", отмечалась античными авторами и среди племен, населявших Галлию. Известно, например, что галльская королева Будикка, желая воодушевить своих подданных до начала схватки с римлянами, прибегла к помощи прорицателей: перед собравшимися галльскими войсками на траву был брошенЕ заяц. Характер прыжков испуганного животного был истолкован как доброе предзнаменование. Тогда, испустив радостные крики, воины немедленно начали сражение. Но известны и другие примеры. Так, галаты - одно из галльских племен, - узнав от друидов, что предстоящее сражение не принесет победы, заранее умертвили своих жен и детей, чтобы спасти их от неизбежного рабства. Подобная практика отмечалась римскими авторами у галлов неоднократно, однако интерпретировалась ими, как правило, иначе: в этом страшном массовом убийстве они видели ритуальную жертву и стремление умилостивить богов и заставить их изменить свою волю. Однако это маловероятно, поскольку, как известно, кельты в отличие от римлян не "торговались" со своими богами, но слепо верили в незыблемость их решений, изреченных устами друидов.

Отсюда становится понятно, почему друиды, а позднее филиды (их приемники в Ирландии) пользовались таким уважением и властью: они обладали даром Слова, которое не только обозначало, называло будущий исход события, но и, будучи произнесенным, в значительной мере влияло на него. Друиды действительно обладали правом наречения как людей, так и городов, они выносили приговоры, возносили хвалы, повествовали о прошлых временах; но они также могли и проклясть, и их проклятие непременно должно было свершиться, поскольку, исходя из "освященных" уст, немедленно превращалось в пророчество. Так, например, римский историк Лампридий рассказывал о том, что смерть императора Александра Севера (III в. н.э.) была предсказана ему галльской пророчицей, которая, встретив его на дороге, крикнула, потрясая кулаком: "Иди! Иди, и не видать тебе больше побед, и не жди верности от своих солдат". Вскоре император был убит своими же легионерами.

Ирландские саги содержат немало примеров того, как островные наследники друидов - филиды - использовали свое умение приносить словом вред и могли безнаказанно требовать от короля чего угодно. Любой отказ давал филиду право исполнить так называемую " песнь поношения", грозившую королю серьезными неприятностями вплоть до отстранения от власти, а то и смерти. В одной из саг повествуется о том, как Неде, филид короля Каэра, захотел сам занять его место и жениться на королеве. Чтобы осуществить задуманное, он обратился к королю с просьбой подарить ему драгоценный кинжал, который, как было филиду заранее известно от жены короля, Каэр сам получил в дар и никогда с ним не расставался. "Увы мне! - сказал Каэр. - Лежит на мне запрет расставаться с ним". Тогда Неде сочинил на него сатиру, и на щеках короля появились три волдыря - черный, белый и красный, после чего тот уже не мог быть королем. Вот эта сатира:

Зло, смерть, короткая жизнь Каэру!
Пусть копья в битве поразят Каэра!
Каэр мертв, КаэрЕ Каэр под землей,
Под развалинами камня быть Каэру!

Этот и многие другие подобные эпизоды ярко показывают усиление конфликта между жреческой и светской властью в кельтском обществе. Конфликт этот разрешился не в пользу жрецов и привел сначала к падению института друидизма, а затем - к ограничению привилегий филидов, за которым последовало их постепенное исчезновение. Наследники филидов - барды - были лишь придворными поэтами, восхвалявшими королей и пользовавшимися их милостями, но уже ни в коей мере не способными влиять на них.

Итак, подводя итог сказанному, можно выделить наиболее важные черты, характеризующие друидизм как религиозно-социальный институт. Это, во-первых, строгая иерархичность самого клана жрецов, а во-вторых, эзотеричность (т.е. обладание тайным знанием) и необычайно высокое положение их в обществе. Необходимо отметить, что клан этот у кельтов не представлял наследственной касты и пополнялся за счет тех, кто в молодости сознательно (или по воле родных) решил посвятить себя культу и прошел соответствующее длительное и сложное обучение.

Тема: Re: Пророчества Ср Июл 11, 2018 1:46 pm

Религиозные представления

Но какие же именно верования стояли за друидическим культом, какова была система религиозных взглядов кельтов и каким богам они поклонялись?

Ответить на эти вопросы не просто, поскольку, с одной стороны, основные элементы друидической доктрины содержались в устных священных текстах, которые кельты заучивали наизусть и которые поэтому ныне оказались навеки утраченными. С другой стороны, доктрина друидов и верования древних галлов не всегда совпадали друг с другом. В связи с этим исследователи, реконструируя одно, невольно воссоздают совсем иное.

Сопоставление археологических данных и свидетельств античных данных и отчасти поздних островных памятников позволяет говорить о том, что одним из элементов друидического культа было почитание священных деревьев: дуба с растущей на нем омелой, тиса, березы, рябины, яблони и др. До сих пор во Франции и Испании есть населенные пункты, которые восходят к древним обозначениям почитаемых кельтами деревьев: на этих местах в древности находились святилища или священные рощи.

Так же широко был распространен культ камней и скал. В некоторых странах до сих пор существуют сохранившиеся с древних времен груды камней (в Ирландии они носили специальное название "карн") и одиночные или парные огромные валуны, поднятые над землей, а также дольмены (древние погребальные сооружения в виде большого каменного ящика, накрытого каменной плитой), менгиры (вертикально врытые в землю камни) и кромлехи (культовые сооружения в виде круговых оград из огромных камней), которые отмечали священное место. Интересно, что культ камней не был полностью вытеснен с приходом христианства; более того, первые христианские монахи-отшельники часто строили свои кельи возле подобных сооружений, а позднее их даже начали украшать крестами и встраивать в христианские храмы. Христианство не восстало против культа камней - точно так же, как не восстала в свое время против него и религия древних кельтов, перенявшая этот культ у местного населения, жившего на территории Галлии еще до переселения туда кельтских племен. Как доказали археологи, дольмены, менгиры, кромлехи и другие мегалитические (от греч. "мега" - "большой" и "литос" - "камень") сооружения были построены еще до заселения Галлии кельтами. До сих пор точно не известно, кем были эти "строители мегалитов", однако исследования показали, что их язык не был близок ни к одному из древних индоевропейских языков и их духовная культура также была весьма своеобразна.

Самые древние сохранившиеся на территории Европы сооружения - Стоунхендж в Англии и Нью-Грейндж в Ирландии, насчитывающие несколько тысячелетий, - были созданы этими неизвестными "строителями мегалитов" и представляют собой храмы Солнца и Луны. Вероятно, у этого доиндоевропейского населения Европы кельтские друиды переняли культ небесных светил, отмечаемый Цезарем. И, более того, эти древние культы могли послужить источником для возникновения самого института друидизма, не находящего прямых параллелей в других индоевропейских традициях. Такое мнение высказывалось неоднократно, и, видимо, отчасти это действительно так. Цезарь говорил, что сам этот культ возник где-то в Британии; на это же указывают и ирландские саги, в которых часто упоминаются школы тайного знания, находящиеся в Альбане (современная Шотландия). Как можно предположить, почитание сил природы и небесных светил (без из олицетворения, характерного, например, для верований древних греков) в сочетании со строгим иерархическим жреческим институтом, с одной стороны, и ритуализированными человеческими жертвоприношениями - с другой, было перенято у местного населения кельтскими племенами уже после того, как они обосновались в Галлии.

Превращение в животные сущности, в быка, оленя, коня, кабана, кошку, птицу или рыбу -- обычно для кельтских сказаний. Такие попытки пробуждать дремлющие силы и выходить за пределы сознания посредством строго соблюдаемых ритуалов давно были признаны особым даром некоторых людей. Они входят в состояние коллективной грезы, где прошлое и настоящее, психическая и физическая реальности сливаются, чтобы стать мостом между божественным и животным аспектами человека: этими людьми во всех кочевых обществах являются шаманы.

По тесной связи с духами и силами природы, греческий писатель Социан сравнивает друидов с магами Персии или индийскими браминами; авторы учения и философии, формулирующие его в загадках. Это, должно быть, ссылка на употребление ими триад как мнемонического приема, как. Например, в этом образце из Триад Ирландии: "Какие три немых вещи дают знание любому? Не трудно сказать: глаз, ум, письмо". Кельтский поэт должен был знать сотни сказаний, этот метод вопроса-ответа был испытанием, которое доказывало его способность, остроумие и его велеречивость.

В ирландском "Разговоре двух мудрецов" старший, Фихертне, спрашивает младшего, Неде, как его зовут. Неде, нацепивший поддельную бороду, чтобы выглядеть старше, и сидящий в чужом кресле, отвечает: "Ни анса; робек, ромор, ротет, рохтот (не трудно сказать: мельчайший, величайший, острейший, нежнейший)", и продолжает "риторикой", которая изначально, вероятно, была друидическим наименованием или инициационным наговором:

Гнев огня
Огонь речи
Дыхание знания
Мудрость богатства
Меч песни
Песня лезвия

В конце длинной серии таких обменов, в которых мудрецы выражаются целиком, как говорит Социан, "загадками", Неде спрашивает у Фихертне, "какие вести?", и тот отвечает семистраничным пророчеством, предрекающим тяготы, которые отметят конец мира.

Тема: Re: Пророчества Ср Июл 11, 2018 1:47 pm

Мифический период

Как известно, центральное место во всякой более-менее развитой мифологии занимают космогонические мифы о происхождении мира и вселенной. М.Элиаде отмечает, что для традиционных обществ характерно противопоставление между территорией обитания и неизвестным, неопределенным пространством, которое ее окружает. Обитаемая земля - это "Мир" ("наш мир"), Космос. Неизвестная же, чужая, незанятая территория кажется архаичному человеку еще пребывающей в туманных и зачаточных условиях "Хаоса". Занимая ее, человек символически преобразует Хаос в Космос путем ритуального воспроизведения космогонии. Поэтому мифология, как правило, начинается с космогонии. Заканчивается же она обычно эсхатологией. Это связано с тем, что в многочисленных религиозных концепциях присутствует идея "совершенства начал". Однако протекание Времени предполагает все большее удаление от "начала", а, следовательно, и утрату первоначального совершенства. Все, что происходит во времени, разрушается, вырождается и, в конце концов, погибает. Правда, хотя эта неисчерпаемость довольно быстро утрачивается, она периодически восстанавливается.

В кельтской мифологии потому отсутствуют космогония и эсхатология, что учение об этих предметах было прерогативой друидов. Затем исчезновение друидов как сословия предопределило гибель основных частей их доктрины.

Однако, кроме космогонических мифов, древние мифологии содержат еще так называемые мифы о происхождении. В них речь идет о происхождении вещей и явлений более частного порядка по сравнению с сотворением мира: о появлении животных, растений, общественных установлений и т.д.

Мифы о происхождении содержат космогонические представления и развивают их, делая более полным и завершенным космогонический миф: "они рассказывают, каким образом этот мир был изменен, обогащен или обеднен". В кельтской мифологии сохранились мифы о происхождении, и отзвуки предшествующих космогоний и последующих эсхатологий. Из четырех циклов, на которые делится ирландская мифическая литература, первым является мифологический цикл, который касается происхождения и самой древней истории богов, людей и мира. Таким образом, он представляет собой мифический период истории Ирландии.

Ирландский мифический цикл не содержит космогонии в развернутом виде. Кельтская доктрина о начале мира представлена в том виде, в каком она представлена в ирландских сагах, не содержит учения о происхождении Мира. Традиция почти ничего не говорит о том, в каком состоянии остров находился до того, как на нем впервые появились люди. Он в некотором роде не "существовал" совсем ни в социальном, ни даже в физическом смысле. Мифический период ирландской истории переполнен мифами о происхождении, в которых не только слышатся отзвуки, но и явно прочитываются и космогонические , и эсхатологические мотивы, занимающие важное место в древних мифологиях. Каждая волна мифических нашествий представляет собой Начало. Творцы (Парталон, Немед и другие) создают озера и реки, распахивают новь, заселяют пустынные земли, делят страну, создают цивилизацию. Это превращение Хаоса в Космос. Но каждый раз наступает конец --финальная катастрофа: эпидемия, разгром или рабство. Мир рушится, Космос опять превращается в Хаос и надо создавать новый мир.

Правда, эти разрушения и воссоздания мира - это только частные случаи. Развернутого же описания грандиозной финальной гибели мира в ирландском мифологическом цикле нет. Она только угадывается в рассказе о моральном упадке человечества перед гибелью мира, которым заканчивается "Битва при Маг Туиред".