Кровь в славянской народной традиции

КРОВЬ — в народных представлениях средоточие и символ жизни, субстанция жизненной силы, обиталище души. Кровь имеет многообразные ритуально-магические функции, прежде всего продуцирующие; составляет основу важнейших социальных институтов и концептов (кровное родство, кровная месть, кровавая жертва). Символическими заместителями крови (главным образом по признаку цвета) выступают вино, красные нитки и полотно, калина и др.

Кровь живого человека воспринимается как одушевленная субстанция: она ходит, приступает, бросается, закипает, застывает в жилах. По укр. поверью, в крови находится душа; ср.: если у человека часто идет кровь из носа, он недолговечен (бел.); у женщины с менструальной кровью выходит «сила» и ускоряется процесс старения (словац.). В сказках оставленная дома частица крови героя чернеет, когда он погибает (рус.); братья узнают судьбу друг друга, втыкая ножи в дерево: если брат жив — из ствола течет кровь, если умер – вода (рус., словац.). В поверьях о животных кровь часто осознается как «человеческий» элемент: у голубей «человеческая кровь» (рус.), «хрисцияньская кров и адзин дух с человеком» (бел.); прилетев в теплые края, аист мочит клюв в крови и становится человеком, а когда окунется в воду, вновь превращается в птицу (пол.).

Кровотечение расценивается как потеря жизненной силы и требует немедленной остановки. В заговорах это реализуется в мотивах зашивания, замыкания, запекания крови, уподобления крови камню. Аналогичную символику имеют совершаемые действия: для прекращения кровотечения из носа навешивали на шею замок или замкнутые железные путы (рус., бел.), брали в каждую руку по ключу (рус.), старались, чтобы несколько капель крови упали через обручальное кольцо (рус.).

С представлениями о крови как воплощении жизни (души) связаны о.-слав. фольклорные мотивы о крови растений и произрастании деревьев и цветов из крови убитых людей. Кровь сочится из дерева, в которое превращен человек (о.-слав.). Базилик вырос из крови распятого Христа (рус.) или оклеветанной девушки (серб.); пион — из крови юнаков, погибших в Косовской битве (серб.). Согласно польским поверьям, у деревьев, выросших на могилах, вместо сока в стволах течет кровь.

Кровь мертвого человека, закопанная в землю, не отпускает с места преступления убийцу (макед.), выступает на трупе, указывая на приблизившегося к телу убийцу (рус. Владимир.). Чтобы мертвец не являлся убийце, тот должен лизнуть крови из мизинца убитого (рус. костром.). Заложные покойники всегда остаются на месте своей смерти («сукровище»), старательно собирая свою кровь (Закарпатье). Места, где пролилась кровь человека, считались опасными, «нечистыми»: здесь не строили дом (о.-слав.; ср. в то же время обычай кровной животной жертвы при закладке дома), не пасли скот (бел.); там появлялась душа убитого, пугая людей и насылая болезнь на скот (карпат.). Опасными были также места, где забивали скот: у наступившего на кровь чесалось или краснело тело (бел., с.-з.-рус., серб.).

Теплота крови и ее цвет становятся особенно значимыми в родинных обрядах. Опасными для беременной считаются «бескровные» или «хладнокровные» объекты (ср. запреты для беременной смотреть на покойника или змею — ребенок может родиться мертвым или в «лице ни кровиночки не будет»), а также кровь домашних животных (нельзя смотреть, как режут скот или птицу, наступать на кровь убитого животного или переступать через нее — у ребенка на теле будут красные пятна или глаза с кровавыми прожилками). Лицо новорожденного мазали кровью матери, чтобы был здоров, красив и румян (серб.). В Словакии при рождении девочки резали петуха и кровью румянили щеки младенцу. При первом купании следили, чтобы вода не кипела — у ребенка будет «горячая кровь» и он будет развратным (болг.). Кровь роженицы обладала продуцирующей силой: бесплодная женщина должна выпить немного крови первородящей; женщина, не желающая больше иметь детей, собирает послеродовую кровь и выливает ее в проточную воду (пол. келец.). Магическими свойствами наделялась также менструальная кровь.

Повсеместно у славян распространен запрет употреблять кровь в пищу. Исключение составляет ритуальное питье «первой крови», например при забое скота. Кровь некоторых животных — лягушки (пол.), угря (чеш.) — считалась ядовитой.

Появление крови на продуктах или растениях — признак наведенной порчи или следствие нарушения запрета. Кровь появляется в масле, сделанном из молока, похищенного у коровы ведьмой (новгород.). Появление у коров кровавого молока объясняется действиями ведьм (укр., бел.); тем, что под коровой пробежала ласка, пролетела ласточка (полес.) или другая птица (сорока, козодой, горихвостка — бел.); что корова наступила на лягушку или место, где лежала змея (с.-рус.). Корова будет доиться кровью, если убить змею, живущую в хлеву (краков.), разорить гнездо ласточки (укр. эакарпат., пол.) или аиста (пол.). Если вытирать молочную посуду цедилкой, коровы станут давать молоко с кровью (бел.). По бел. поверью, того, кто охотился в праздники, на «том свете» будет обливать и жечь кровь убитых животных. Если женщина нарушала запрет прясть в пятницу, то в хлебе, выпеченном ею в этот день, появляется кровь (закарпат.). Кровь на хлебе, овощах, растениях появляется в результате нарушения запрета что-либо резать в день Ивана Головосека (в.-слав., ю.-слав.).

Кровь жертвенных животных использовалась в обрядах для увеличения плодородия земли и скота, наделения людей здоровьем, защиты от несчастий и сглаза, для вызывания дождя. Кровь животного, зарезанного в Сочельник, выливали на порог дома или хлева, смешивали с солью, зерном, отрубями и давали скоту для плодовитости (серб.); выливали на землю, чтобы к членам семьи не приступило никакое зло, например демоны караконджолы (болг., Сливенско, Разградско); палку, смоченную кровью рождественской свиньи, бросали в очаг; этой кровью обмазывали тушу свиньи на рожне, чтобы домочадцы были такими же «полнокровными» (Косово). Кровь ягненка, зарезанного в день св. Георгия (23.IV), закапывали под плодовым деревом, в огороде, у очага, у восточной стены дома или выливали в реку (чтобы у овец было много молока); ею мазали лица членов семьи, чтобы они были здоровы (болг., серб., макед.), окропляли постройки и плодовые деревья (Родопы), рисовали крест на дверях дома, чтобы был хороший урожай (Гюмюрджинско), обмазывали порог или верхнюю перекладину дверного проема, чтобы в дом не проникли порча, наговоры, болезни (Тырновско). В Пиринском крае кровью жертвенного ягненка обрызгивали посевы. В Македонии следили, чтобы кровь юрьевского ягненка не попала на землю: наступившему на это место грозила болезнь. В первый день сева семена обрызгивали кровью петуха (серб., Лужница, Нишава, Лесковачка Морава). Конец молотьбы знаменовался закалыванием петуха, кровь которого должна была смочить место, где был обмолочен последний сноп (болг.), или зерно, предназначенное для озимого сева (серб.). В Чехии, отправляясь в поле, сеятель должен был окунуть правую руку в кровь гусыни, заколотой на Ивана Головосека, и обрызгать ею семена, чтобы вырос хороший урожай, в поле не было сорняков и воробьи не клевали посевы.

В Тырновско (Болгария) часть крови георгиевского ягненка выливали в реку, чтобы летом был дождь. В с.-зап. Македонии (Тетовский край) кровь жертвенного барана пускали в озеро во время моления о дожде в дни св. Георгия и св. Ильи. Прежде чем копать колодец, на выбранном месте резали овцу или петуха, чтобы вода «окровавилась» — тогда она не будет уходить из колодца (серб.); при отыскании клада по следам определяли, кровью какого животного нужно окропить место, чтобы добыть сокровище (серб.).

Кровь жертвенных животных использовалась в гаданиях. Если в сердце рождественской свиньи или георгиевского ягненка осталось много крови, в новом году хозяина ждет печаль (болг.). В Софийском округе было принято собирать кровь всех жертвенных ягнят в один сосуд в течение лета: если кровь в сосуде начинала бурлить, это означало приближение градовой тучи.

Магические действия с кровью животных и человека имеют продуцирующий и апотропеический характер. В юж. Сербии (Овче Поле) от дня св. Георгия до Вознесения к большому камню приходили бездетные супруги, женщины, рождающие только девочек, больные, несчастные в любви, а также те, кто желал, чтобы у него плодился скот, и резали принесенных с собой ягнят, баранов, петухов или индюков, чтобы пролившаяся кровь обагрила южную сторону камня. В Болгарии (Тырново, Бургас) ради выздоровления заболевшего члена семьи на заговенье рождественского поста совершался обряд «наместник» — на гумне резали барана, петуха или курицу, кровь собирали в ямку и обрызгивали ею стены дома. Чтобы в семье не умирали дети, у входа в дом выставляли палку, смазанную кровью ежа (сербы Грбаля); женщинам, у которых «не держались дети», советовали намочить подол рубашки в крови водяной черепахи и выпить немного ее крови (Косово). Под корни засыхающего плодового дерева выливали теплую телячью кровь (бел.). Кровь летучей мыши обрызгивали в поле осот, чтобы избавиться от него на следующий год (пол.). В Великую пятницу огораживали посевы боярышниковыми колышками, смоченными в крови, чтобы избавиться от полевых мышей (чеш.). Охотники смачивают кровью убитого медведя или ворона ружье, чтобы оно било без промаха (рус.); чтобы уберечь ружье от сглаза, внутренность ствола протирали теплой кровью убитого животного (бед.). Для защиты скота от волка в канун дня св. Мартина рубили на пороге голову черной курице, окропляли ее кровью порог или рисовали ее головой кровавый крест над дверями (макед.). В Болгарии для умилостивления змея, водящего градовые тучи, под корень дерева, на котором якобы сидит змей, выливали кровь черной курицы. На Воздвиженье или на Покров, в дни «именин овинника», на пороге овина отрубали голову черному петуху и кропили кровью по углам (рус.). В день, когда «домовой бесится» (28.1) колдун выметал все углы в доме и во дворе веником, смоченным в крови черного петуха, изгоняя злого домового (рус.). Во вредоносной магии кровь змеи или жабы, примешанная к пище, способствовала их размножению внутри человека (словац.). В приворотной магии широко использовалась менструальная кровь.

Кровь мифологических персонажей отличается от человеческой: у лешего — синяя (с.-рус.), у черта — черная (з.-укр.), хотя может быть и красной. У ведьмы, когда она причащается, зубы становятся кровавыми (Герцеговина). Красноватый цвет древесины ольхи объясняется тем, что она окрасилась кровью убитого громом или укушенного волком черта (укр., бел.). Кровь раненого черта можно увидеть, ести бросить нож в вихрь, где кружится нечистая сила (полес.). Кровь черта тягучая, похожая на деготь (укр.) или смолу (карпат.); ее используют при ворожбе, чтобы у коров нельзя было отнять молоко (з.-укр.); частицами от «крови черта» подкуривают ребенка от испуга (карпат.). Из крови демонологических и хтонических персонажей происходят насекомые: из крови черта — оводы (бел.), из крови змеи — клопы (боен., герцеговин.).

Демонологические персонажи пьют кровь человека, чтобы отнять у него здоровье, укоротить жизнь или убить его, восполнив таким образом собственный запас жизненной силы (ср. поверье: если колдуна или ведьму ударить так, что пойдет кровь, они лишаются своей силы — Владимир., архангел.). В наибольшей степени это свойство присуще вампиру, которого юж. славяне часто представляют в виде мешка, наполненного кровью своей жертвы. Если уколоть вампира иглой, от него останется лужа крови (болг., серб.). Пьют человеческую кровь: пол. тога (см. Змора), fedza (существо, которым пугают детей); серб, вештнца; змей, летающий по ночам к женщинам (рус., укр.); укр.-карпат. нявки, высасывающие кровь из груди маленьких детей; прикарпат. псоглави (полулюди с песьими головами). Ведьма выпивает кровь у людей, спящих лицом вверх (в.-укр.); ходячий покойник пьет кровь из мизинца у детей, которых мать не перекрестила на ночь (укр.), ср.: если младенца помазать кровью человека, который лег спать не перекрестившись, ребенок станет опиром — вампиром. У людей, вступивших в половой контакт с лешачихами, «сменяется кровь», они чахнут и умирают (с.-рус.). Кровь из человека может выпить радуга, если слишком близко подойти к ней (укр.; ср. болг. поверье о том, что ярко-красный цвет радуги предвещает кровопролитие). Кровопийцами считаются и некоторые животные: навяк (кулик кроншнеп) пьет кровь у некрещенных детей (ю.-з.-болг.); бабочки вампирих, завещерица душат спящих и сосут их кровь (ю.-слав.); кашубы пугают детей, говоря, что волки выпьют их кровь, если они не придут домой до темноты. Кровь человека используется нечистой силой в магических целях: вступающий в отношения с чертом должен дать ему расписку кровью из мизинца (о.-слав.); ведьмы делают мазь для полетов на шабаш из крови взрослого (в.-укр.) или младенца (Герцеговина). Из высохшей крови своего мужа ведьма делает лепешки (в.-укр.).

Кровь в народной медицине и ветеринарии. Заячья кровь считалась средством от бесплодия (серб.). При трудных родах живот роженицы мазали кровью белого петуха (витеб.). От испуга детей лечили кровью летучей мыши или жертвенного юрьевского ягненка (болг.), черной курицы или петуха (словац.). Для лечения эпилепсии использовали высушенную кровь выздоровевшего человека или кровь из мизинца правой руки больного, кровь черной курицы (петуха), черного кота, крота, осла (рус., укр., бел., словац., серб.); украденную кровь от девяти рождественских свиней (серб.). В Сибири больного лихорадкой окуривали перьями курицы (петуха), смоченными в крови. Сербы использовали кровь черепахи для лечения сердечных болезней, черногорцы от кашля пили кровь лягушки, сербы — зайца или черепахи. Выпитая кровь крота помогала от любой боли (луж.), в т. ч. желудочной — живот больного мазали кровью (бел.). Голубиной кровью выводили веснушки (бел.), бородавки (укр.). Если у ребенка долго не резались зубы, десны смазывали кровью, взятой из гребешка черного петуха (рус.); эта же кровь помогала от зубной боли (рус.). При «роже» к больному месту прикладывали тряпку, смоченную в крови поросенка (рязан.). Универсальным лечебным средством (от порезов, кровохарканья, падучей, боли в сердце, испуга) у чехов считалась кровь козла, сброшенного с колокольни в день св. Якуба (25.VII). Кровь жертвенных животных («георгиевского» ягненка, «кесаретского» поросенка, «ильинского» петуха) использовали для лечения болезней скота и предохранения от падежа.

Кровь соотносится с понятием рода и родства: кровное родство, бел. крэуны, укр. кревний, пол. krewny, чеш. krevni родной, родственник; ср. «в нем течет русская (польская и т. д.) кровь», «это у него в крови», «кровинка (кровиночка) ты моя», «благородных кровей» и т. п. У сербов различается кровное родство по отцу (тежа или дебела крв) и по матери (танка крв). В традиционной культуре кровное родство имеет статус сакрального института, кровосмешение признается тяжким грехом. По строгости запретов и предписаний (главным образом касающихся брака) к кровному родству могут приравниваться многие виды ритуального родства (кумовство, молочное родство, болг. стрижено кумство, венчано кумство, серб. «славско» сродство и др.) и прежде всего побратимство у юж. славян, которое заключалось с помощью специального ритуала «смешения крови»: желающие стать побратимами «пили» или «лизали» кровь друг друга, чтобы стать «одной крови». С идеей родства связана символика крови в сновидениях: выпадение зуба с кровью предвещает смерть ближних («кровных») родственников.

Кровная месть (рус. кровная месть, пол. pomsta, wrozba, чеш. kreuni msta, vrazda, болг. вражда, серб. освета, хорв. krw urazda) — древнейший социальный институт, дольше всего сохраняющийся у юж. славян. По народным представлениям, душа убитого не обретет покоя, пока он не будет отомщен родственниками: кровь убитого может «кипеть», и этим выражать желание мести (серб.); пролитая кровь ходит тенью за убийцей и зовет к отмщению (болг.). Народное право no-разному у разных народов и в разные исторические эпохи определяло границы и способы применения кровной мести. С принятием христианства закон кровной мести был существенно ограничен и заменен другими видами наказания.