О Солнце и Луне и об их магических значениях

О Солнце и Луне и об их магических значениях.

Солнцу и Луне отданы в управление небеса и все тела, сущие под небесами. Солнце — господин всех стихийных сил (elementalium virtutem dominus), Луна же посредством силы Солнца властвует как госпожа над порождением, приростом и убылью[1]. Потому Альбумасар говорит, что Солнце и Луна вливают жизнь во все сущее[2], а Орфей по этой причине называет их животворящими очами небес[3].

Солнце уделяет свет от себя всему сущему и в изобилии дает его всему не только на небесах и воздухе, но и на земле, и в глубочайших безднах; как говорит Ямвлих, всякое благо, которое мы имеем, исходит от одного только Солнца или передается через другие вещи, но от него же[4]. Гераклит называет Солнце источником небесного света[5], а многие платоники помещали главным образом в Солнце мировую душу, представляя, что она заполняет собою весь солнечный шар и посылает из него во все стороны свои лучи, проницающие всё сущее, подобно духу, и распределяющие жизнь, чувство и движение по всей вселенной[6].

Поэтому древние натуралисты называли Солнце сердцем неба[7], а халдеи поместили его в середину [ряда] планет[8]. Египтяне также помещали Солнце в центре мира, между двумя мировыми пятерицами: над Солнцем они располагали пять планет, а под Солнцем — Луну и четыре стихии[9]. Ибо Солнце среди прочих звезд есть образ и изваяние верховного государя обоих миров — земного и небесного; истинный свет и наиточнейший образ самого Бога, сущностью (essentia) своей подобный Отцу, блистанием (splendor) — Сыну, а жаром (calor) — Святому Духу. Потому и академики[10] полагали, что нет ничего, что являло бы божественную сущность так же наглядно, как Солнце. И созвучие его Богу столь велико, что Платон называет его зримым Сыном Божьим, а Ямвлих — божественным образом божественного разума[11]. А наш Дионисий именует его светлым изваянием (statua) Бога[12]. Оно восседает как царь среди прочих планет, все их превосходя своим светом, величием и красотой, надо всеми возвышаясь, все освещая, распределяя достоинства между ними для передачи низшим телам и направляя и определяя их движения, дабы затем по роду движения своего они назывались дневными или ночными, южными или северными, восточными или западными, прямыми или попятными. Изгоняя своим светом тьму ночную, гонит оно прочь и все те силы тьмы, о которых мы читаем у Иова: «Ибо для них утро — смертная тень, так как они знакомы с ужасами смертной тени»[13]. И Псалмопевец говорит об отродьях львиных, которые просят у Бога попущения пожирать добычу свою: «Восходит солнце, [и] они собираются и ложатся в свои логовища; выходит человек на дело свое и на работу свою до вечера»[14].

Итак, занимая срединную область мира, Солнце подобно сердцу у животных, пребывающему в середине тела; властвуя над небесами и миром, надо всей вселенной и всем, что в ней есть, оно созидает времена, и от него происходят день и год, и холод, и тепло, и все прочие качества времен года[15]. И, по словам Птолемея, приходя на место какой-либо звезды [= планеты], оно возбуждает в воздухе присущую ей силу[16]: если это Марс, то жару, если Сатурн — холод. Более того, оно распоряжается даже самим духом и умом человеческим, и потому Гомер утверждает, а Аристотель подтверждает, что ежедневные помыслы наши таковы, каковые пошлет нам в этот день Солнце, князь и начальник всех планет[17].

Луна же, ближайшее к Земле [небесное тело] и восприемница всех небесных влияний, по причине быстроты своего бега соединяется с Солнцем, равно как и с другими планетами и звездами, каждый месяц. Поэтому она — как бы жена всех звезд и самая из них плодоносная. Воспринимая лучи и влияния Солнца и всех прочих планет и звезд, как [женщина принимает семя] при зачатии, она рожает их в дольний мир, расположенный с нею по соседству, — ибо все звезды влияют на нее как на последнее вместилище, она же затем изливает влияния всех высших [тел] на Землю, передавая их низшим [телам]. И потому низшими [телами] она распоряжается более явно, чем другие [звезды], и движение ее более ощутимо в силу того, что она близка и родственна нам и подобна посреднику между высшими и низшими, поддерживающему между ними всеми сообщение[18].

Поэтому ее движение надлежит принимать в расчет прежде всего, ибо она — родительница всех зачатий, каковые она производит в низших телах по-разному, сообразно различным качествам (complexiones)[19], движениям, положениям и разнообразным аспектам планет и прочих звезд. Силы же свои она воспринимает от всех звезд, но в особенности — от Солнца: соединяясь с ним, она всякий раз наполняется вновь животворной силой, а качество (complexio) свое обретает под влиянием аспекта с ним. Так, в первой четверти, как передают нам перипатетики, Луна горяча и влажна, во второй — горяча и суха, в третьей — холодна и суха, в четвертой же — холодна и влажна[20].

Будучи нижайшей из звезд, тем не менее, именно она доводит до рождения все, что зачато высшими; ибо от нее начинается среди небесных тел тот ряд вещей, который Платон называл золотой цепью. Посредством этой цепи всякая вещь соединяется со своей причиной и происходит от вещи более высокой — и так до тех пор, пока не дойдут они до наивысшей причины, от которой происходит все сущее. Итак, без посредничества Луны мы не можем привлечь никакую силу более высокого порядка.

Поэтому Сабит[21] советует нам: чтобы привлечь силу какой-либо звезды, надобно взять ее камень и траву в такое время, когда Луна проходит под этой звездой, будучи счастлива, или образует с этой звездой хороший аспект.

[1] Первая часть этой главы Агриппы заимствована дословно или с небольшими отличиями из трактата М. Фичино «О Солнце». Ср. у Фичино: «Солнце есть господин всех <…> [стихийных] сил, а Луна — госпожа рождения через силу Солнца» (глава VI; здесь и далее трактат «О Солнце» цитируется в пер. О. Акопяна).

[2] Ср. у Фичино: «Поэтому Альбумазар говорит, что жизнь разлита во всем через Солнце и Луну» (глава VI). Фичино отсылает к трактату «Большое введение в науку о приговорах звезд» (IV.1) персидского астролога, астронома и математика Абу Машара (787—886), известного в Европе под латинизированными именами «Альбумазар», «Альбумасар», «Апомасор» и т.п.

[3] Ср. у Фичино: «…Орфей назвал Аполлона живительным оком неба. Из Орфических гимнов собрано все, о чем я сейчас вкратце скажу. Солнце — вечное око, которое все видит; высочайший небесный свет, который упорядочивает все на небе и на земле, который движет миром и ведет [мир] по всему его гармоническому пути. <…> Луна беременна звездами, Луна — царица звезд. Так говорит Орфей» (глава VI).

Подразумеваются орфические гимны Гелиосу («…блаженный, всезрящий, имущий всевечное око, / Светоч небесный <…> / О колесничий, гонящий коней по извечному кругу, / Благочестивых ко благам ведешь, нечестивым же — враг ты. / О златолирник, твой бег водворяет гармонию в мире / <…> …Ты —мир обходящее око») и Селене («…Луна, благозвездная дева, / То ты полнеешь, то таешь… <…> / Ты, о бессонная, ты, о всезрящая, в звездном уборе…») (цит. в пер. О. Смыки).

[4] Ср. у Фичино: «Древние теологи, согласно свидетельству Прокла, говорили, что справедливость, госпожа всего, распространяется от престола Солнца через все, и всем управляет, как будто она есть Солнце, которое взирает на все. Ямвлих так передает мнение египтян: Все, что имеем доброго, имеем от Солнца, именно от него одного. И если что-то происходит также от других небесных тел, то и это происходит от Солнца, или от Солнца через другие планеты» (глава VI).

Фичино, в свою очередь, опирается на следующий отрывок из трактата Ямвлиха, «О египетских мистериях» (VII.3): «…всякая частица небес, всякий знак зодиака, всякое небесное движение и всякое время, по которому движется мир и вообще все существа в мире, воспринимают исходящие от Солнца силы, часть которых переплетается с ними, а часть выше смешения с ними <…> дар Солнца всему миру — неизменный, постоянный, неистощимый и вместе с тем целый и совокупный» (пер. под ред. Е. Рабинович).

[5] Гераклит, фр. 60 (90DK). Это утверждение Агриппа также дословно заимствует из главы VI трактата Фичино «О солнце», а тот, в свою очередь, почерпнул его из комментариев Макробия на «Сон Сципиона» (I.20.3).

[6] Ср. у Фичино: «Большинство платоников помещало в Солнце душу мира, которая, заполняя всю сферу Солнца, посредством этого как будто огненного шара, как сердца, и затем посредством других небесных тел, распределяющих жизнь, чувство и движение по всей Вселенной, распространяет лучи так, словно они суть духи» (глава VI).

[7] Дословная цитата из Фичино (глава VI).

[8] Ср. у Фичино: «Все <…> помещают Солнце в центре как господина мира. Халдеи помещали его в середине планет…» (глава VI). Имеется в виду так называемый «халдейский порядок», или «халдейский ряд», — последовательность планет, принятая еще в вавилонской астрономии и астрологии, а позднее вошедшая в геоцентрическую систему Птолемея. В халдейском порядке планеты располагаются по возрастанию средней скорости их видимого движения: Сатурн — Юпитер — Марс — Солнце — Венера — Меркурий — Луна.

[9] В так называемом «египетском ряду» планеты по мере удаления от Земли располагаются в следующем порядке: Луна, Солнце, Меркурий, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн. В действительности этот планетный ряд был введен в употребление не в египетской, а, по всей вероятности, в греческой астрономии. Ср., например, Платон, «Тимей», 38c—d: «…возникли Солнце, Луна и пять других светил, именуемых планетами, дабы определять и блюсти числа времени. Сотворив одно за другим их тела, бог поместил их, числом семь, на семь кругов, по которым совершалось круговращение иного: Луну – на ближайший к Земле круг, Солнце – на второй от Земли, Утреннюю звезду и ту звезду, что посвящена Гермесу и по нему именуется, – на тот круг, который бежит равномерно с Солнцем, но в обратном направлении…»

Сведения Агриппы о «египетском ряде» также восходят к комментариям Макробия на сон Сципиона («Платон следовал египтянам, изобретателям всех видов философии, которые предпочитали помещать Солнце между Луной и Меркурием…») через посредничество Фичино: «…египтяне [помещали Солнце] между двух пятеричных групп, то есть между пятью планетами, [расположенными] над [Солнцем], и Луной и четырьмя [стихиями, расположенными] под [Солнцем]» («О Солнце», глава VI).

[10] Т.е. философы, принадлежавшие к Платоновской Академии.

[11] Ср. у Фичино: «…Платон <…> назвал Солнце видимым сыном Блага как такового. Он также считал, что Солнце есть видимая статуя Бога в этом земном храме, воздвигнутая Самим Богом ради того, чтобы на нее взирали отовсюду с величайшим изумлением» (глава IX).

[12] Ср. у Фичино: «Поэтому вместе с платониками и Дионисием сделай вывод, что Солнце, оно же Феб, водитель муз или знания, есть видимый образ Бога» (глава IX). Ср. также трактат Дионисия «О божественных именах», где «великое всеосвещающее вечносветлое солнце» описывается как образ, «проявляющий божественную благость» (IV.4).

[13] Иов, 24:17; ср. также Иов, 17:12: «А они ночь [хотят] превратить в день, свет приблизить к лицу тьмы».

[14] Пс. 103:21—23.

[15] Ср. у Плиния: «В центре <…> движется Солнце, величайшее из светил по своим размерам и мощи. Оно управляет не только временами года и климатами стран, но и самими звездами и небесами. Воздавая должное действию Солнца, надо назвать его душой или, проще говоря, умом Вселенной, верховным повелителем природы, божеством. Солнце дарит миру свет и гонит тьму, прячет и показывает остальные светила, управляет природным порядком смены времен года и рождения новых и новых лет. Солнце рассеивает хмурые тучи, успокаивает и тревоги человеческой души. От Солнца преславного, величественного, всевидящего и даже всеслышащего (такой эпитет Гомер, глава поэтов, по-моему, прилагает только к Солнцу), — от него свой свет заимствуют прочие светила» («Естественная история», II.4, пер. Б. Старостина).

Ср. также у Птолемея: «…вызывая ежегодную смену сезонов, Солнце вместе с окружающим [Землю] пространством [= атмосферой, to periecwn] постоянно предрасполагает все сущее на Земле к размножению животных, плодоношению растений, течению вод и видоизменению тел. Сверх того, посредством ежедневных обращений оно склоняет все сущее на Земле к чередованию жары, влажности, сухости и холода, упорядоченному сообразно положениям [Солнца] относительно зенита» («Тетрабиблос», I.2).

[16] Псевдо-Птолемей, «Центилоквий», 34—35: «Планета, имеющая наибольшее число достоинств в градусе новолуния и расположенная в угловом доме, показывает основные [погодные] явления этого месяца. Когда Солнце в своем движении придет в градус зодиака, в котором находится эта планета-сигнификатор, оно побудит планету к более сильному влиянию на перемены воздуха или погоды».

[17] Гомер, «Одиссея», XVIII.136—137: «Мысль у людей земнородных бывает такою, какую / Им в этот день посылает родитель бессмертных и смертных» (пер. В. Вересаева); Агриппа здесь отождествляет Солнце с Зевсом. Аристотель, цитирует этот отрывок из Гомера в трактате «О душе» (III.3) в ином контексте, не имеющем отношения ни к Солнцу, ни к каким-либо другим небесным или божественным влияниям.

[18] Ср. у Птолемея: «Также и Луна ниспосылает нам свои истечения, и от нее к Земле идет наисильнейший ток, ибо Луна — самое близкое к Земле небесное тело. Большинство земных вещей, как одушевленных, так и неодушевленных, имеют с нею сродство и изменяются вместе с нею; реки то разливаются, то мелеют в соответствии с ее светом, моря обращаются вспять с ее восходом и заходом [подразумевается смена приливов и отливов], а растения и животные полностью или в каких-либо своих частях расцветают или увядают вслед за нею» («Тетрабиблос», I.2).

[19] Здесь и ниже подразумевается соотношение тех или иных из четырех качеств (холода, тепла, влажности и сухости) в природе планеты.

[20] Ср. у Птолемея: «…Луна от начала своего [= от новолуния] до первой четверти производит все больше и больше влаги; от первой четверти до полнолуния — [все больше и больше] тепла; от полнолуния до второй четверти [по современной классификации лунных фаз — до третьей] — [все больше и больше] сухости, а от второй четверти до своего сокрытия — [все больше и больше] холода» («Тетрабиблос», I.8).

[21] Сабиту ибн Курре (см. стр. &), среди прочих, приписывалось авторство трактата «О пятнадцати звездах, пятнадцати камнях, пятнадцати травах и пятнадцати образах или фигурах» (XIV—XV вв.), в котором перечисляются соответствия неподвижных звезд камням и растениям. Ср. также указание из главы I.47 «Оккультной философии» Агриппы, где идет речь об изготовлении перстней-талисманов, заключающих в себе силы неподвижных звезд: «Способ же изготовления перстней этого рода таков: когда звезда восходит в счастливом положении, образуя благоприятный аспект или соединение с Луной, надлежит взять камень и траву, относящиеся к этой звезде, и изготовить перстень из металла, свойственного этой звезде, и в нем укрепить камень, подложив под оный траву или корень, и начертать [соответствующие] образы, имена и знаки, и совершить подобающие воскурения».

Перевод: Анна Блейз, 2017